Н. О. — Наталия Олексиенко — Руководитель архитектурной мастерской «Эволюционная Архитектура».

Ф. Е. — Фаина Еренбург — Арт-директор бренда DAVIS CASA.

Ф. Е.  Наташа, мы с тобой очень давно знакомы, и я помню, что изначально название твоей мастерской было другим, потом произошел ребрендинг. Почему, в какой момент это произошло, и что значит для тебя название «Эволюционная архитектура»?

Н. О. Наша мастерская работает 20 лет. Хотя на сайте указано, что с 2001 года, но это было сделано специально, чтобы одной ногой быть уже в новом веке. Фактически мы работаем с 1999 года, тогда был начат самый знаковый и важный для меня объект. В то время я была студенткой, закончила архитектурный факультет в 2000 году. Мой выпуск совпал со сдачей объекта, это была «Квартира с мотоциклом». Этот проект участвовал в конкурсе, его напечатали на обложке первого украинского глянцевого интерьерного журнала «Салон», поэтому я считаю, что началом моей практики в проектировании был 1999 год. Тогда мы назывались «Мастерская архитектуры и дизайна Олексиенко Наталии». Под этим названием мы проработали 5 лет, но потом стало очевидным, что архитектура — наше основное направление. Была идея спроектировать целую серию домов в определенной стилистике, в тот момент я полностью отказалась от заигрывания с традиционной архитектурой, мне хотелось проектировать настоящие современные дома. Постепенно начали появляться заказчики, мои единомышленники.

Ф. Е.  Постой, но в 1999 году бренд Davis Casa уже работал на украинском рынке, и я помню, что тогда все вокруг были ориентированы на традиционную архитектуру, на классику.

Н. О. Да, у нас было необычное восприятие действительности, много внимания мы уделяли различным способам взаимодействия с нею. Тогда мы придумали для себя название «Архитектурные инициативы». Это очень солидное название и звучало оно традиционно, но идея была в том, что абсолютно все, что мы делаем, должно основываться на архитектурных принципах. Даже если это дизайн интерьера или предметный дизайн, потому что тогда мы уже занимались этими направлениями. Фактически наша мастерская была более передовой, чем ее название, но мы продолжали работать под этим брендом до 2017 года. Потом, готовясь к одному из воркшопов, я вдруг по-новому взглянула на нашу работу, я пересмотрела свои взгляды. И внезапно все сложилось в систему. Нельзя сказать, что я специально искала новое название, просто ехала на одну из встреч и вдруг поняла, что я хочу, чтобы наше название отражало то, чем мы действительно занимаемся. Мы занимаемся развитием, именно это лежит в основе любой моей идеи. Причем это развитие направлено на качественное изменение человека, с которым мы работаем, а также территории, с которой мы соприкасаемся. Качественные изменения – это довольно серьезная задача, это эволюция.

Ф. Е.  Эволюция, в биологическом смысле – это естественный процесс развития живой природы, при котором изменяется генетический состав популяции, появляются новые виды и вымирают некоторые старые. Как ты понимаешь эволюцию в архитектуре?

Н. О. Основой нашей концепции является то, что мы рассматриваем архитектуру как инструмент. Эволюция в природе — это действия, которые происходят сами собой, никакой вид не участвует в эволюции осознанно. А эволюционная архитектура — это полностью осознанные действия, это, одновременно, и инструмент, и метод. Наши объекты становятся инструментом для влияния на жизнь человека, который с ними взаимодействует. Сам процесс проектирования также является инструментом для создания будущего, начиная с идеи. Чтобы делать такие вещи, нужны большая ответственность и хорошо развитая интуиция.

Ф. Е.  Мне кажется, что вы, как профессионалы, тоже эволюционировали, именно этот процесс отразился в новом названии и новой системе. Интуитивно вы шли по этому пути уже давно.

Н. О. Согласна, и знаешь, время показало, насколько наша идея развития влияет на будущее. Объекты, которые мы спроектировали в 2006 году, не потеряли своей актуальности, можно сказать, что она, наоборот, возросла. Дело в том, что эволюционная архитектура создается для того человека, каким он станет в будущем, когда наиболее полно сможет реализовать свой потенциал, когда ничто не будет сбивать его с пути. Когда мы приступаем к разработке идеи, многое привлекает внимание наших клиентов — модные стили, новые тренды. Из-за этого они зачастую не могут сконцентрироваться на своих собственных потребностях. Плотное общение с заказчиком на этом этапе совершенно необходимо, причем я говорю не только о частной архитектуре, но и про коммерческие объекты, про общественную архитектуру.

Мы проектируем объекты, не просто нацеленные в будущее, а будто уже из будущего. И это захватывает заказчика, когда человек встречается с самим собой, он искренне рад и счастлив. Его повседневность, его прошлое тянут назад, но задача эволюционной архитектуры, как метода и направления, заключается в том, чтобы показать человеку вторичность и сиюминутность влияний, и тогда он будет готов увидеть свою жизнь. Чтобы делать такие заявления, должно было пройти время, наши идеи должны были подтвердиться практикой, и мы убедились, что это работает именно так.

Возьмем объект, который был спроектирован в 2006 году, потом некоторое время ушло на его реализацию; в общей сложности от начала работы над проектом до этапа ландшафтного дизайна прошло 5 лет, но этот объект остался актуальным для нас и для заказчика, и даже такой известный бренд как Flexform разместил его в своем новом каталоге. Значит, мы действительно проектировали его из будущего.

Если говорить о частной архитектуре, после тесного общения с человеком, основываясь на интуиции и логике, мы можем спрогнозировать его будущее. Это работает и для членов его семьи.  Для общественных объектов, например, для шоу-румов, офисов компаний, эта концепция тоже применима.

Мы прошли несколько стадий осознания нашего творческого метода. До того времени, когда мы стали «Архитектурными инициативами», был первый этап: мы создавали объекты как произведения искусства. Ведь произведения искусства не только долго живут, но со временем они как бы набирают силу. Известно множество историй о том, как художник стал суперпопулярным после смерти. Мне всегда казалось, что архитектура и дизайн должны быть именно такими. Мы никогда не брались за работу только ради денег, если я не видела в объекте поля для творчества и самовыражения. Со временем на первый план для меня вышел комфорт, причем комфорт в высшем проявлении. Я уверена, что наилучшие свои качества человек может проявить, находясь в приятном, благодушном состоянии, будучи здоровым и уравновешенным. Поэтому я решила, что на наших объектах необходимо создавать зоны комфорта. Даже в небольших пространствах у нас было много разнообразных решений, которые позволяли менять положение тела – диваны, лежанки, кресла. Мы стремились создавать не только эстетику, мы работали с комфортом, как с некой ценностью, которая сама по себе является произведением искусства. Появилась «архитектура белого крыла», когда мы создавали красивую, легкую современную архитектуру, и уже во весь голос заявили, что мы работаем только с той архитектурой, которая особым образом влияет на жизнь. Я заметила, что на каждом нашем объекте, когда он был сдан, рождались дети или расширялись семьи. То есть в тот период комфорт стал таким же важным элементом, как и высокая эстетика.

Но с течением времени я поняла, что мне хочется создавать объекты, которые будут помогать нашим заказчикам мотивировать и реализовать себя. Это гораздо больше, чем просто комфорт. Мне хотелось создавать объекты, которые бы активизировали взаимодействие человека с самим собой и с окружающим миром. Современная архитектура является как бы продолжением тела человека, благодаря ей человек принимает себя, начинает себя любить и приходит к гармонии с миром. Все наши заказчики – очень хорошие люди, это их отличает.

Ф. Е.  Есть эксперимент, связанный с МРТ-исследованиями мозга, который установил, что, когда человек держит в руке вилку, он думает, что его тело заканчивается там, где заканчивается вилка. Так что мне вполне понятна твоя идея…

Н. О. Наша архитектура основана на взаимопроникновении, а не на отгораживании «Мой дом – моя крепость». Такая концепция давно устарела. Мы проектировали дома как инструмент, учитывая все: как человек входит в дом, что он там видит, как он просыпается и так далее. Архитектура влияет на нас своими объемами, это очень волнующее взаимодействие, через тело включается мозг. Насколько хорошо ты себя чувствуешь в своем пространстве, с тем ты и выходишь в мир.

Продолжение следует…